В далёком 1972-ом это было. А может и раньше. Из Сибири приехала к нам в гости сестренка Таня. Семья у нас большая – по всей стране найти можно было братьев и сестер. И все мы как-то очень дружили. Сегодня меня удивляет порой то, что даже родные братья и сестры не общаются друг с другом. Что стало с людьми? Когда-то и дома строили всем посёлком, и сено привозя отмётывали вместе с соседями, и праздники отмечали гурьбой, когда детвора обсиживала русскую печь, выглядывая из-за шторки…

Тогда, в моем детстве, мы с сестренкой отправились на Сысоевский (это там, где сегодня Пашийский карьер), чтобы уехать к своим на Вильву в романтическом вагончике на сказочном паровозике. Да, такое было. Правда, паровозик почему-то назывался мотовозом, а иногда приходила ещё более загадочная машина – дрезина. Всё тогда казалось сказочным.

Мы долго ждали, но ни дрезина, ни паровоз не появились. Уже тогда нарушалась связь по железной дороге и расписание ломалось. Но мы были переполнены предвкушением встречи, и нас ничто не могло остановить – мы пошли пешком! Разве кто-то мог сказать нам тогда, что до Вильвы – 30 километров, что в лесу могут встретиться звери, что скоро будет темно и что идти нам надо будет мимо могилки дяди Никиты? Все это мы и наши мамы с ужасом будут прокручивать потом. А пока они думали, что мы уехали. А мы… не думали ни о чем. На скорую руку мы соорудили себе два посоха, сломив толстые ветки кустарника, и отправились в дорогу.

…Был уже вечер. Солнце садилось за горизонт и освещало верхушки деревьев, когда мы увидели первые домики. Какая же это была радость! Нам открылась чудесная картина: высокий берег реки, на нём – красавицы сосны, под ногами у которых – гордые могучие скалы. Предстояло пересечь поселок и подняться на Бор, пройдя по деревянному мосту через глубокую прозрачную реку, купаться в которой летом – великое удовольствие! Там, далеко на Бору (я помню названия районов Вильвы из детства – Ремонтский, Бор, Посёлок). Железная дорога приходила на поселок, а тетя Виктория жила на Бору. Она тогда обомлела, увидев нас с Танюшкой, идущих ей навстречу в 9 часов вечера, уставших, голодных маленьких девчонок. «Да, вы же завтра не встанете – все ноги, поди, отшибли, пока по шпалам топали!» Но мы, наевшись вареников с морошкой (это тоже могло быть только на Вильве!), отправились искать девчонок, чтобы отвести душу на пьянящей свободе лесного поселка. Мы и не устали совсем!

…Сколько же тогда, в далеком детстве, было исхожено тропинок! Мы ходили с Леной за морошкой на болото, пекли печёнки в костре на Майдане, ныряли в глубину у горелого моста, играли в деревянном домике, построенном дядей Женей Самусевым для Нади и Любы. Мечтали побывать на Басегах. Мне тогда казалось, что самый добрый продавец – это тётя Таня Безматерных, а самая весёлая и строгая соседка – тетя Тося Абашева, что тетя Маруся Исаева красивее всех в посёлке… Да, что говорить – всё тогда было каким – то чистым, добрым и светлым. Мы тогда и обедать могли и у тёти Зои, и в доме Грачуновых, и у Абашевых, и у Зелениных – нам ведь много-то не надо было – хлеб, молоко, картошка. А люди на Вильве были всегда – как в добрых сказках, которые мы читаем сегодня внукам. Как жаль, что внуки наши не жили в те добрые и щедрые времена.

Как-то ещё раньше, когда был профилакторий, и отдыхающие заготавливали грибы и ягоды себе на зиму, проводя время на лечении, стояли недалеко двухэтажные деревянные дома, которые почему-то забросили. Нам очень нравилось бывать там: брошенные старые игрушки, разбитые фарфоровые чашки, блюдца или чайники, осколками которых мы тоже любили играть…

Все ушло куда-то далеко. Убежало с весенними водами Вильвы. Река унесла с собой беззаботное детство, словно огромные бревна во времена сплава. Ушли и люди, оставив нам право распоряжаться лишь памятью о них. Но мы можем и должны сохранить не только память, но и те места, те края, где живет наше детство. Иначе мы потеряем себя.

З.В. Сибирякова

«Пашия – Светлая река», 2014, №12